Dr. Evan Freeman. Мобильность и повторное использование: чаши Романа и чаша с зайцами
В церкви Сан-Марко в Венеции, Италия, находится сокровищница с произведениями искусства и другими предметами, изготовленными из ценных материалов и щедро украшенными драгоценными камнями, жемчугом и эмалями. Но хотя многие из этих предметов веками находились в Сан-Марко, не все они изначально прибыли из Венеции или даже Италии, как предполагают их греческие надписи. Несколько предметов в сокровищнице Сан-Марко были произведены в Восточной Римской «Византийской» империи, столицей которой был Константинополь (современный Стамбул). Как они попали в Венецию?
В 1204 году во время Четвертого крестового похода среди крестоносцев, которые разграбили Константинополь, его великие дворцы и церкви, были и венецианцы. Они переплавили множество предметов из драгоценных металлов, которые можно было легко превратить в деньги. Но также они привозили домой предметы и жертвовали их таким церквям, как Сан-Марко. Такие предметы, вероятно, были сохранены из-за их драгоценных материалов, из которых были сделаны, художественной красоты и сакральных функций, а также потому что многие из них были сделаны из таких материалов, как камень или стекло, которые нельзя было расплавить для чеканки монет. На новом месте некоторые объекты продолжали использоваться по своему первоначальному назначению, в то время как другие были перепрофилированы для новых целей. Такие работы иллюстрируют, как переносные предметы могли перемещаться между культурами и повторно использоваться в средневековом мире.
Повторное использование древних каменных сосудов
Возможно, это покажется удивительным, но некоторые восточно-римские (византийские) предметы из сокровищницы Сан-Марко сами были продуктами повторного использования еще более старых предметов из древнего мира. Рассмотрим в качестве примера две чаши десятого века — одну с ручками и одну без них — с надписями, относящимися к императору Восточной Римской империи по имени Роман (или Роману I Лакапину, годы правления 920-944). Чаша Романа с ручками сочетает в себе каменную чашу из сардоникса с изящными резными ручками и серебряный позолоченный оклад, украшенный драгоценными камнями и красочными перегородчатыми эмалевыми иконами Христа, ангелов и святых, эмалевая надпись под чашей чаши: «Господи помоги Роману, православному владыке» (фото 4).
Чаша Романа без ручек также сочетает в себе каменную чашу из сардоникса с серебряной позолоченной оправой и украшена эмалями и жемчугом. Та же надпись появляется вокруг основания чаши, говоря нам, что этот сосуд, должно быть, был изготовлен для того же самого императора Романа (фото 5).
В Константинополе эти роскошные предметы когда-то использовались при Таинстве Евхаристии, во время которого под видом хлеба и вина верующим преподается истинное Тело и истинная Кровь Христа. Легко представить себе трепет молящихся, когда они подходили к этим сияющим сосудам. Мельком увидев надписи на этих сосудах, прихожане могли произнести написанную молитву от имени императора.
Обе каменные чаши были искусно вырезаны искусными мастерами. Хотя их трудно точно датировать, историки искусства считают, что они были созданы не в десятом веке, а в древности, веками ранее. Хотя каменные чаши изначально были изготовлены для иных целей, император Роман, вероятно, поручил ремесленникам сделать из них сосуды для Причастия из-за изысканности исполнения, а также из-за того, что их красноватые оттенки и закрученный узор напоминали вино Евхаристии, считающееся кровью Христа.
Повторное использование исламского стекла
Другая чаша в Сан-Марко, также, вероятно, привезенная из Константинополя крестоносцами, включает в себя ярко-зеленую стеклянную чашу исламского происхождения. Она декорирована стилизованным мотивом бегущего зайца, который был вырезан с помощью вращающегося колеса - лапидарной техники, обычно используемой для резки камней. Таким образом, она, вероятно, была произведена в исламских странах: либо в Иране девятого или десятого века, либо, возможно, в Египте десятого или одиннадцатого века, где использовалась эта техника. Восточно-римские ремесленники, вероятно, превратили ее в чашу для Причастия в одиннадцатом веке, добавив серебряную позолоченную оправу, драгоценные камни и жемчуг и надпись эмалью. Теперь частично утраченная надпись когда-то гласила: «Пейте из нее все. Это кровь Моя нового завета, которая за вас и за многих изливается во оставление грехов». Эти слова, сказанные Христом на Тайной вечере и повторяемые духовенством во время совершения Евхаристии в Восточной Римской империи, позволяют искусствоведам с уверенностью идентифицировать этот сосуд как евхаристическую чашу.
Но как этот исламский сосуд оказался в Восточной Римской империи и почему восточные римляне превратили ее в чашу для Евхаристии?
Возможно, он попал в Константинополь тем же путем, что и из Константинополя в Венецию: в качестве военной добычи. В этот период восточные римляне добились военных успехов против своих исламских соседей на востоке и, возможно, забрали его во время грабежа с исламских земель. С другой стороны, война была не единственным способом перемещения предметов между культурами в средневековом Средиземноморье, и нет никаких свидетельств того, что эта чаша была доставлена в Константинополь в качестве военного трофея. Исторические документы свидетельствуют о том, что подобные стеклянные сосуды иногда входили в число предметов роскоши, которыми в качестве дипломатических подарков обменивались правители Восточной Римской империи и их исламские соседи поэтому вполне вероятно, что зеленая стеклянная чаша попала в Константинополь в качестве дипломатического подарка от Аббасидов, Фатимидов и т.д. Также ее в Константинополь могли просто привезти торговцы. Книга Эпарха десятого века (книга восточно-римского торгового права) свидетельствует о том, что в то время в Константинополе существовал рынок исламских товаров. Но поскольку у нас нет явных текстовых свидетельств, подтверждающих какую-либо из этих теорий, мы не можем с уверенностью сказать, как именно это произошло.
Материал и орнамент
Как и в случае с чашами Романа, зеленое стекло, несомненно, было важным фактором повторного использования этого предмета. Потрясающий оттенок этой чаши необычен среди сохранившихся исламских изделий из стекла. И его цвет, и форма, созданная с помощью колеса, вероятно, предназначались для создания внешнего вида как у драгоценного камня, такого как изумруд. И, как и в случае с другими восточно-римскими стеклянными чашами, прозрачность зеленой чаши позволяла верующим увидеть евхаристическое вино, а надпись вокруг ее края подтверждала, что это была сама кровь Христа.
Однако среди сохранившихся восточно-римских чаш мотив бегущего зайца на чаше уникален. Многие восточно-римские зрители, вероятно, признали бы угловатый мотив зайца не восточно-римским и, возможно, даже исламским по происхождению. Это вызывает вопросы о том, почему такой сосуд мог быть превращен в чашу для Евхаристии, и как восточноримские пользователи могли это понять.
Искусство, суд и дипломатия
Чтобы ответить на них, важно понимать этот сосуд как продукт как церкви, так и двора Константинополя. Хотя здесь нет дарственной надписи, подобной той, что приписывается императору Роману, ее дорогие материалы и высокое качество изготовления указывают на то, что она, вероятно, тоже была заказана императором или каким-либо другим элитным покровителем при дворе в Константинополе. Таким образом, мы можем рассматривать этот сосуд как один из многих примеров восточно-римского присвоения и подражания исламской культуре в десятом и середине одиннадцатого веков. Такие исламские или исламизирующие элементы появляются на восточно-римской одежде, украшениях и свинцовых печатях этого периода. Императоры Восточной Римской империи и члены двора, вероятно, использовали такие исламизированные объекты для демонстрации богатства, власти и космополитической идентичности.
В дополнение к их основным сакральным ритуальным функциям есть также свидетельства того, что священные предметы, такие как чаши, иногда играли роль в дипломатии Восточной Римской империи. Восточно-римский историк XI века Иоанн Скилица описывает, как император Лев VI привел арабских дипломатов в церковь Святой Софии и показал им священные сосуды и другие церковные предметы — эпизод, проиллюстрированный здесь в копии двенадцатого века (фото 10). В этой сцене две арабские фигуры входят в церковь слева, а император в короне и в золоте указывает на золотую чашу и другие церковные предметы, выставленные на обозрение церковными служителями.
Таким образом, мы можем заключить, что покровитель чаши с зайцами, вероятно, хотел, чтобы восточноримские жители (и, возможно, даже иностранные гости) признали исламское происхождение чаши с с зайцем из зеленого стекла. Демонстрация такого прекрасного предмета исламского происхождения в Константинополе десятого и одиннадцатого веков означала демонстрацию богатства, власти и космополитической идентичности. Если были какие-либо опасения по поводу использования исламского предмета в христианских религиозных целях, то восточно-римская оправа чаши с христианской надписью должна была сделать стеклянную чашу пригодной для использования для совершения Евхаристии. В описи предметов в церкви Сан-Марко от 1325 года упоминается «зеленая чаша, украшенная серебром» - возможно, имеется в виду этот пример и предполагается, что она могла продолжать функционировать как евхаристический сосуд даже после того, как была перевезена из Константинополя в Венецию. Вместе с чашами Романа она показывает важную роль, которую материалы, орнамент и мастерство могли играть в межкультурной мобильности, повторном использовании и сохранении объекта на протяжении веков.
p.s. Надо возвращаться к бутылкам, а то вообще в другую степь ушла)
